Россия и Болгария: Возобладает ли экономика над политикой?

Возобновление энергодиалога между Россией и Болгарией свидетельствует, прежде всего, о начале превалирования реального экономического интереса над политической риторикой. При этом подобное просветление наблюдается уже не только у некоторых европейских стран, в данном случае – Болгарии, но и у самой России. Ибо очевидно, что хоть телефонный звонок и был инициирован болгарской стороной, тем не менее, без предварительной двухсторонней дипломатической подготовки подобные звонки не совершаются.

Рассматривать российско-болгарские отношения вне контекста газопровода “Южный поток” сегодня практически невозможно. Напомним, что в 2014 г. по настоянию ЕС Болгария дважды останавливала работы по строительству газопровода. Последний, как известно, планировалось провести по дну Черного моря из Анапского района в болгарский порт Варна, откуда две ветки должны были дойти до Италии и Австрии через Балканский полуостров. В результате в том же 2014 г. официальная Москва заявила об отказе от реализации проекта с перенаправлением газовых потоков в другие регионы, прежде всего – в Турцию. Таким образом, “Южный поток” был заменен “Турецким”, сперва замороженным из-за сбитого СУ-24 и размороженным совсем недавно. Примечательно, что в декабре того же 2014 г. в Анкаре президент Путин, выступая с заявлением о прекращении проекта, практически не коснулся болгарского фактора, ограничившись лишь обвиненеим ЕС в неконструктивности. Думается, что тем самым российский президент подчеркнул роль Болгарии как исполнителя, никак не влияющего на формирование европейской повестки.

И хотя возврата к “Южному потоку” уже, скорее всего, не будет, можно прогнозировать рост аналогичной “телефонной активности” со стороны ряда европейских лидеров. И вот почему.

Прежде всего, в ближайшей перспективе можно наблюдать возрастание спроса европейской экономики в российском газе. Подобная перспектива особенно вырисовывается в связи с резким сокращением добычи газа на одном из ключевых месторождений Европы – Гронингене, расположенном на севере Нидерландов – крупнейшем производителе природного газа в ЕС. По имеющимся данным, Нидерланды израсходовали собственные запасы на более чем 80%. При этом правительство значительно сокращает лимиты на добычу газа в связи с участившимися землетрясениями в северной провинции. Очевидно, что сокращение добычи в Гронингеме скажется не только на Нидерландах, но и на всем энергетическом рынке Европы. Следовательно, переориентация на внешние поставки станет единственным путем обеспечения общеевропейской энергетической безопасности. По крайней мере, пока возобновляемая энергетика не станет системообразующим фактором в европейской энергетике. Кстати, дополнительные риски для энергетической безопасности ЕС могут сформироваться также в связи с “переходным статусом” Шотландии – страны, располагающей значительными нефтегазовыми запасами. Так, если Шотландия все же останется в составе Соединенного Королевства, то неизвестно, по какой логике и руководствуясь какими принципами британцы будут торговать с ЕС.

Что касается экономических интересов России, то они более чем очевидны. Сложившаяся конъюнктура мирового энергетического рынка создает ряд рисков и угроз внешней энергетической политике России. Так, например, согласно оценкам ИЭП имени Е. Гайдара и РАНХиГС, только за январь-июнь 2016 г. экспорт нефти и природного газа из России сократился на 32%, нефтепродуктов — на 46%, а остальные поставки снизились на 15,6% (до $53,7 млрд, это 74,6% от уровня 2014 г.). При этом доля ТЭК в суммарном экспорте снизилась до 58,6% против 65% в первом полугодии 2015-го и 71,9% в январе-июне 2014 года.

Сложившиеся реалии обязывают Россию искать дополнительные экспортные объемы. Поиск этот, вероятно, будет не односторонним. Даже несмотря на “несоответствие духу антироссийских санкций”, как любит повторять немецкий канцлер.

Источник: ИА REX

Читайте
новости: